Три года судебных тяжб понадобилось семьям военных, погибших в авиакатастрофе, чтобы добиться страховой выплаты
В декабре 2012 года авиакатастрофа под Шымкентом разделила жизнь двадцати офицерских семей на до и после. Вдовам погибших военных предстояло не только вместе перенести трагедию, но и выдержать затяжные баталии с бюрократической системой.
Летом 2016 года семьям военнослужащих наконец удалось добиться справедливости. Среди жертв того страшного крушения были уроженцы нашей области. Родные погибших офицеров, братьев Вячеслава и Александра Рахманов, тоже прошли долгий путь судебных разбирательств. YK-news.kz связался с ними, чтобы узнать подробности этого неоднозначного дела.
Напомним, что случилось 25 декабря 2012 года. Рейс Астана — Шымкент. Военный самолет, на борту которого экипаж судна и два десятка пассажиров — все сотрудники Погранслужбы КНБ РК. За двадцать километров до Шымкента лайнер рухнул. Выживших нет.
Десять погибших были родом из ВКО. Двое из офицеров — родные братья. В один вечер родители Вячеслава и Александра Рахманов потеряли обоих сыновей. Мужчины не дожили до сорокалетия.
К счастью, братья успели создать собственные семьи. У Александра в городе Сарыагаше остались жена Елена, сын и дочь. У Вячеслава Рахмана в Кызылорде — жена Татьяна и две дочери. Через два месяца после трагической гибели отца на свет появился долгожданный сын. Вдова офицера назвала мальчика в честь мужа — Вячеславом. Обе боевые подруги разбившихся офицеров тоже служили в воинских частях.
Спустя некоторое время Генеральная прокуратура РК озвучила причины катастрофы АН-72: имелись неполадки в бортовом оборудовании, полет производился в сложных метеоусловиях, ряд ошибок совершил командир экипажа. Все вкупе привело к крушению борта. В апреле 2014 года суд установил, что в произошедшем была вина и авиадиспетчера, которого приговорили к лишению свободы.
За страх и на совесть
После 25 декабря 2012 года жизнь семей, потерявших мужчин, разделилась на до и после.
— Со Славой мы прожили вместе 15 лет и один месяц, — делится Татьяна Рахман. — Это были прекрасные годы. Я даже думала иногда, может ли безоблачное счастье длиться так долго. В такие минуты сердце сжималось от безотчетной тревоги... После того страшного вечера мне, беременной, было безмерно тяжело. Еще тяжелее — родителям Славы и Саши. Их маме едва ли не через день вызывали "скорую", здоровье свекра тоже сильно пошатнулось. Нас сильно поддерживали и до сих пор поддерживают друзья моего мужа. Один из лучших друзей Славы Володя Колпаков занял его должность. Мы ему многим обязаны. В первую очередь тем, что он перевел по службе в Кызылорду, где я жила, Елену Рахман. Вдвоем с ней нам было легче продолжать жить и растить детей. Год спустя нас перевели в Астану, командование помогло с переездом.
После того как Генеральная прокуратура обнародовала итоги расследования, близким погибших пояснили: военнослужащие были застрахованы и их семьям полагаются выплаты, совокупный размер которых превышал миллиард тенге.
— Сразу хочу отметить, что все положенные компенсации в связи с гибелью супругов нам выплатили. Речь идет именно о страховых выплатах, — подчеркивает Татьяна Рахман. — Руководство Погранслужбы КНБ сказало, что необходимо наше присутствие на суде со страховой компанией. У меня на руках — новорожденный ребенок, я недавно потеряла мужа. Сами понимаете, мне было не до судов. Но мы люди военные, сказано надо — значит, надо. Я вылетела в Алматы на судебный процесс. Там собралось много вдов и детей погибших офицеров. На заседании руководство Погранслужбы КНБ подчеркивало, что на их плечах лежит ответственность за семьи, лишившиеся кормильцев. Следовательно, получение страховой выплаты необходимо. Рискну предположить, что эти доводы были весьма убедительны для суда. Дело рассматривали довольно долго. В итоге в феврале 2015 года суд вынес решение: страховая компания должна выплатить средства.
То не вам, то — стране
Казалось бы, на этом историю можно было завершить. Однако судебные перипетии растянулись на годы. Сегодня мы вновь возвращаемся к событиям прошлого, потому что только 29 августа 2016 года Верховный суд страны поставил точку в этом деле.
— После заседания суда по страховым выплатам руководство Пограничной службы просто шокировало нас, — рассказывает Татьяна. — Оказалось, все деньги, которые отсудили у страховой компании, должны направить в республиканский бюджет! Нам объяснили, мол, так положено по закону, эти деньги никуда не перечислишь, кроме как в казну. Нам же не положено ни копейки из этой суммы. Знаете, нас возмутило не только это. Почему во время судебных разбирательств с компанией нам не сказали об этом? Каждая из нас, вдов, отправляясь с Погранслужбой по судам, была уверена, что получит подспорье в виде страховой выплаты. У большинства из нас есть маленькие сыновья и дочери. Ведь, кроме меня, еще у трех женщин появились дети уже после гибели мужей. Жена одного из командиров и вовсе родила малыша в день трагедии, 25 декабря 2012 года. Одна из вдов была вынуждена оставить службу, потому что сложно справляться с маленькими детьми, когда уезжаешь из дома в семь утра, а возвращаешься в девять вечера. Поначалу мы просто растерялись, а потом решили доказать свою правоту. У нас сформировался своеобразный женский батальон. Мы подумали: мужья наши не отступали перед трудностями, и мы не будем.
Так женский батальон ринулся в бой с системой.
Общий настрой
Сегодня, оглядываясь назад, Татьяна уверена, что ничего не смогла бы сделать в одиночку. Вместе с другими женщинами, потерявшими мужей роковым декабрьским вечером, она одолевала путь по всем судебным инстанциям, разбиралась в юридических тонкостях, собиралась с духом и находила новые силы для борьбы с системой.
— В многоэтажке рядом с моим домом живет Лена Рахман, супруга покойного Александра, — рассказывает Татьяна Рахман. — Там же расселены еще несколько семей, которых авиакатастрофа лишила мужчин. Мы часто собираемся вместе за столом, разговариваем. Мы не знали друг друга до трагедии, но горе сплотило нас, сделало близкими подругами. Мы составили план действий: в какую инстанцию нужно обращаться и как правильно это сделать. Сначала подали заявление в военный суд, но это не принесло результата. Наш иск не стали рассматривать, якобы Пограничная служба КНБ не может выступать ответчиком по этому делу, так как деньги находятся не у них, а в бюджете. Мы не опустили руки и обратились с иском в гражданский суд. Выиграли дело. Однако Погранслужба КНБ и Комитет национальной безопасности обжаловали это решение. Затем последовал второй суд, который мы также выиграли. После чего на протяжении нескольких лет ситуация повторялась: суд признавал наши требования законными, Погранслужба направляла апелляционные и кассационные жалобы, дело рассматривали повторно.
Шестого мая 2016 года Сарыаркинский районный суд Астаны вынес свое решение по делу. Служители Фемиды пришли к выводу, что истцы (то есть семьи погибших военных — прим. автора) являются наследниками жертв катастрофы. Следовательно, имеют право на получение страховых выплат. Далее приводим выдержки из решения суда.
"Суммы подлежат взысканию с ГУ "Пограничная служба Комитета национальной безопасности Республики Казахстан. Неисполнение обязательств перед указанными лицами может расцениваться как неосновательное обогащение ГУ "Пограничная служба Комитета национальной безопасности Республики Казахстан", получившего страховую выплату и не возместившего ущерб". Родным погибших полагается более пятидесяти миллионов тенге на семью.
В июне силовики обжаловали решение суда, но коллегия по гражданским делам суда Астаны оставила его без изменения. Погранслужба и КНБ РК обратились с ходатайством в Верховный суд, чтобы судебные акты пересмотрели. Однако в августе Верховный суд Казахстана отказал в пересмотре дела. Решение суда вступило в законную силу.
Это ещё не конец
— Мне даже не верится, что бесконечные тяжбы позади, — говорит Татьяна. — Иногда казалось, что дело стоит на месте, а мы только ходим из одного суда в другой. Когда бывало особенно непросто, мы вновь собирались вместе, вспоминали наших погибших мужей. Мы всегда ласково называем их мальчишками. Они были отважными и стойкими, и мы понимали, что нельзя сдаваться. Многие спрашивали: "Не страшно вам судиться с Погранслужбой и КНБ?" Я всегда говорила, если делать все по закону, то нечего бояться. Тем более что мы не просим чужого, мы судились за наши средства, которые по недоразумению оказались в бюджете.
Несмотря на то, что высшая судебная инстанция РК вынесла вердикт, семьи по-прежнему не знают, когда смогут получить положенные им средства.
— Насколько нам известно, пограничники намерены попросить трехлетнюю отсрочку на выплату средств, — рассказывает Татьяна. — Ведь общая сумма немаленькая. Так что пока мы на эти деньги не рассчитываем. Разумеется, мы все-таки добьемся их получения, ведь большая часть пути уже пройдена, мы вышли на финишную прямую. Многие говорят: "Вы сильные женщины". Нет, мы обычные: и духом падали, и, если б могли, постарались бы избежать судебных тяжб. Просто за каждой из нас стоят дети, которым нужно обеспечить достойное будущее. Это не позволяет нам расслабляться.
***
Маленькому Вячеславу Рахману три с половиной года. Пока он еще не понимает, что такое суды, зачем отправлять исковое заявление и какой путь по инстанциям пришлось пройти его матери. Мальчик только знает, что его папа был военным.
— В доме у нас висят фотографии Вячеслава, на многих он в военной форме или камуфляже, — говорит Татьяна. — Недавно я пришла со службы в камуфляжном костюме. Сын взглянул на меня издалека и удивленно спросил: "Папа?" Перепутал. Пока говорю ему, что отец уехал. Знаете, иногда даже самой в это верится. Я очень часто прикидываю, как Слава поступил бы в том или другом случае, что сказал бы. И неизменно внушаю себе: жить надо так, чтобы Слава, будь он с нами, радовался бы за нас.
Елена Балова